Рецепт идеальной мечты - Страница 42

– А теперь вот – гляжу. Жизненного опыта набираюсь, – пожала плечами Надя. И вернула разговор в прежнее русло:

– Интересно, откуда у Машки деньги?

– Родители у нее бедные, – протянула Дарья Михайловна. – Я ей для мамы старую шаль передавала… Поклонника ее как-то видела, у библиотеки Машку встречал: босота, студентик обтерханный…

– Может, она наркотой торгует? – предположила Надя.

– Господи, с чего ты взяла? – Дарья Михайловна аж подпрыгнула.

– А ее девчонки на Никольской видели. У первой аптеки. С какими-то странными мужиками. А там анашу продают и "колеса". Ну, таблетки всякие психотропные.

Может, Машка тоже приторговывает?

– Наркотики? Машка?! Ушам своим не верю, Наденька, какие страшные вещи ты говоришь…

– Ну а откуда тогда деньги? Тоже – от наших рукописей?! – И, ненавидя себя, Надя добавила:

– А Машка-то, между прочим, русскую литературу знает. Мы с ней однажды о протопопе Аввакуме заговорили – и очень компетентно она о нем отзывалась…

Начальница горячо воскликнула:

– Нет, не могу поверить! Машенька, такая интеллигентная, милая…"

Дарья Михайловна сердито взглянула на Надю и добавила:

– Ну тебя, Митрофанова, право слово. Разбередила душу, нанесла всяких сплетен… И что мне теперь делать прикажешь? Звонить следователю, чтобы девочек по милициям затаскали?!

– Не надо звонить! – попросила Надя. – Думаете, мне самой их подозревать приятно? А если подозрения совсем не по делу? Да если даже и они украли – не хочу я их закладывать!

– А рукописи? – Надя впервые видела начальницу такой растерянной.

– Но у нас ведь никаких фактов! Машина, костюм – мало ли откуда у девчонок доходы?! Вдруг это честные деньги? – загорячилась она.

– Эх, Надюшка, – еле слышно произнесла начальница, – у нас, библиотекарей, честной может быть только зарплата…

ДИМА ПОЛУЯНОВ

Дима проснулся в своем мотеле далеко за полдень.

Настроение было препоганейшее. Сквозь закрытые шторы доносился отдаленный гул грузовиков. Откуда-то издали слышался вой полицейской сирены.

"И уж чего-чего, а залива отсюда не увидишь…"

Взгляд наткнулся на фотографию в рамочке, подаренную Игреком. Фото стояло на прикроватной тумбочке. Трое героев – Дима Полуянов, Игорь Старых, Таня Садовникова – выходили измученные и веселые из мрачного здания финской тюрьмы.

Противно было смотреть на собственное довольное лицо.

"Я взял и сам все испортил, – подумал Дима. – Кой черт понес меня вчера к этому русскому. Тоже мне, Штирлиц!.. Теперь, наверное, о Поле придется забыть.

А ведь все могло быть иначе… Сейчас бы мы побарахтались в кроватке. А потом, может быть, поговорили. За кофе и свежевыжатым апельсиновым соком. И я у нее самой выведал все о ее русских тайнах – и русских рукописях…"

На секунду Диме представилось тело Полы: гладкое, ловкое, ненасытное, не по годам упругое. Еще бы раз с ней!.. Эх, раз, еще раз! От невозможности немедленно заключить ее в объятия Дима даже застонал.

"Ладно, хватит!.."

Полуянов подскочил с кровати и отправился в душ.

"Все, хватит Полы, – думал он, подставляя тело под струи горяченной воды. – Надо заняться другими темами. С крадеными рукописями, кажется, ничего не вышло. Но надо оправдать для газеты свое пребывание в Степлтоне. Написать что-нибудь – из светской хроники. Что-то вроде: "Билл Гейтс танцевал на балу с Мадонной". Надо, наконец, почитать местную прессу. Всякие там "Степлтон тайме" да "Степлтон пост интеллидженсер". Да и телик здешний посмотреть не помешает…"

Журналист вылез из душа. Стал бриться и одновременно закурил – первую, натощак, утреннюю сигарету.

И вдруг понял: ему совсем не интересно заниматься никакими другими темами. Ни Биллами Гейтсами, ни Мадоннами. А вот Пола его задела. И понять: как, почему и, главное, зачем она украла русские рукописи – ему сейчас интересней всего на свете.

* * *

– Это особняк госпожи Полы Шеви. Чем могу вам помочь?

– Здравствуйте, мистер Пьер. Это Дмитрий Полуянов, русский журналист. Могу я поговорить с миссис Шеви?

– Одну минуту, сэр.

Телефонная музыка. Она играет в трубке долго, очень долго. Бесконечно долго. Спятить можно.

– Сэр, – в голосе Пьера звучит вежливый лед, – хозяйка сейчас занята. Очень занята.

– Когда она освободится? – довольно грубо спрашивает Полуянов.

– Попробуйте позвонить на будущей неделе. – Пауза, и Пьер добавляет, как кажется Диме, с ликующей издевкой:

– Сэр.

– Спасибо. Большое спасибо. Сэр.

* * *

Дима побродил по номеру мотеля.

Два шага – упираешься в стену.

Два шага назад – натыкаешься на кровать.

Никакого простора для мыслительной деятельности.

Журналист с досадой бросился ничком на постель.

Достал из тумбочки большой блокнот с желтыми страницами, авторучку.

Написал на первом листе: "Зачем она украла рукописи ?"

Подчеркнул жирной чертой.

"Давай, голова, думай!" – скомандовал сам себе.

"Вариант первый. Самый простой. Она – коллекционер. Она украла рукописи и книги для себя. Для своей коллекции".

Дима написал на листе: "Первое. Она – коллекционер".

"А зачем тогда ей понадобился профессор из Москвы? Этот филолог Васин? – подумал он. – Если она – коллекционер, она сама в книгах разбирается. При чем тогда тут Васин?.. Наверное, чтоб что-то перевести…

Описать рукописи… Составить справочный аппарат…

Или что там делают филологи?.."

Полуянов перевернулся на спину, посмотрел в потолок.

– Пола – собирательница, – произнес он вслух.

И добавил:

– Госпожа Шеви – коллекционер. – И еще раз: